Человечность?
За всей моей злостью на самом деле скрывается отзывчивость и мягкость. Чаще всего сострадание моё проявляется по отношению к бабушкам и котятам. Да, к стареньким, маленьким бабуленькам, которые дрожащими пальцами отсчитывают монетки, чтоб купить внучку маленькую игрушечку; бабуленькам, которые в своих морщинистых рукках держат стаканчики, прося милостыню; бабуленькам, которые, перебирая своими тощенькими ножками, пытаются дойти до остановки, поднятся на нужный этаж; бабуленькам в старых протёртых пальто и платочках, бабуленькам, согнувшихся от возраста и тяжести жизни.
Вот я пишу это, а у самой слёзы на глаза наворачиваются, что уж там говорить про те случаи, когда я встречаю их на улице: маленьких, худых, одиноких. Я всегда подаю милостыню. Бабушкам — всегда. Не могу иначе, сердце сжимается. Они воевали за нас, а мы поставили их в такие чудовищные условия.
А котята… Расскажу историю маленькую.
Во время летнего лагеря, по дороге с обеда мы заметили маленький серый клубочек шерсти, робко жавшийся к стене кирпичного гаража. С радостным визгом я побежала потискать котёночка и в это время заметила, что малыш слепой: глазки загноились. А он дрожал и тихо-тихо пищал. Я собралась забрать его, промыть глазки и накормить, но нас увели быстрее, чем я взяла его на руки.
После хора мы забежали в магазин, купили молока и помчались к гаражу. Но котёнка уже не было. Мы тщательно обыскали соседние дворы, искали его и на следующий день, но так и не обнаружили.
И вот об этом я жалею по сегодняшний день.